Валерий Газзаев: становиться тренером в планы не входило

Валерий Газзаев дал интервью, приуроченное к 10-летию победы ЦСКА в Кубке УЕФА.

Десять лет назад — 18 мая 2005 года — ЦСКА под руководством Валерия Газзаева выиграл Кубок УЕФА. В преддверии этой даты портал pro-CSKA встретился с самым титулованным российским тренером и вспомнил вместе с тим ту победу, а также поговорил о проблемах российского футбола и вариантах выхода из кризиса.

БЕЗ ПРОШЛОГО НЕТ БУДУЩЕГО

— Уважаемый Валерий Георгиевич, когда вам легче было заснуть: накануне или после финала?

— Наверное, накануне матча. Мы очень хорошо подготовились, и я очень был спокоен, откровенно вам могу сказать. Очень хорошее настроение было. Действительно, очень крепко перед этой игрой спал, и никакого волнения не ощущалось.
Когда мы приехали на стадион, нас встречал Виталий Леонтьевич Мутко, который только недавно стал президентом Российского футбольного союза – было такое ощущение, что он даже больше волновался. Но я ему сказал «не переживайте, все будет нормально». А после игры были счастливые бессонные ночи. Но они были очень позитивными и положительными. После такого триумфа хотелось объять необъятное.

— Будете ли вы с руководством ЦСКА и игроками, которые участвовали в этом великом событии, собираться в этом году и вспоминать эту памятную победу?

— Посмотрим. Это же не только от меня зависит. Конечно, у меня есть такое желание. Это нормальное явление, и мы должны помнить все, что у нас хорошее было, потому что если мы не будем помнить наше прошлое, то у нас и будущего никогда не будет.

— Много раз пересматривали финал?

— Вы знаете, ни разу. Только моменты. А полностью игру за 10 лет ни разу не посмотрел. Кассета у меня лежит, но не смотрел.

— Стартовый состав на игру когда определили?

— У нас была одна проблема небольшая, а так состав был ясен… У Олича нос был сломан, но Ивица был профессионалом и очень хотел играть… Тем более, не каждый день же день футболист играет в финале Кубка УЕФА. Вот в этом моменте были сомнения. Но он как был бойцом, так и остался бойцом

— Странно звучит, но получается, что победная поступь в Кубке УЕФА началась с неудачи – вылета из Лиги чемпионов. Когда это случилось, руководство ставило перед командой какую-то задачу в Кубке УЕФА? Шла речь о победе?

— Руководство передо мной задачу такую не ставило. Задачу я поставил сам в начале 2005 года на первом сборе, который проходил в Италии. На первом же собрании поставил перед игроками задачу выйти в финал Кубка УЕФА.

Тогда многие СМИ посчитали, что это невозможно. Некоторые с ухмылкой все это восприняли. Да и игроки тоже самое… Тем более, изменения в команде произошли: Иржи Ярошик ушел в «Челси», Сергей Семак – в ПСЖ. Но я видел потенциал команды. Более того, сказал, что если мы пройдем «Бенфику», то уверен, что будем играть в финале. И каждый день одно и то же твердил, чтобы игроки верили в это, внушал игрокам – это очень важно. В итоге, с каждой игрой приобреталась уверенность и вера людей.

— Что все нам мешает верить в свои силы и ставить максимальные задачи?

— Есть у нас некий комплекс.  Мне непонятно, почему мы должны заранее говорить, что выйти, например, из группы будет сложно? Почему нельзя победить «Реал» или «Барселону»? Существует определенный комплекс, а комплекс – это страх, а страх – это потеря силы.

В этом отношении, конечно, бразильцы, люди совсем другой ментальности. Чем сильнее соперник, тем сильнее они играют. Помню, мы приехали играть в Лиге чемпионов с «Интером». На тренировке ко мне подошел Вагнер Лав и сказал: «Коуч, мы обыграем завтра «Интер!». Я его спросил, с чего он это уверен? Он ответил: «Потому что мы бразильцы лучше всех в мире в футбол играем» … Очень приятно было это слышать. Мы должны уходить от этого комплекса. Очень важно, чтобы была вера и уверенность в себе.

Да, есть клубы совсем другого уровня. Думаю, мало, кто ставил на нас в финале Кубка УЕФА. Тем более, мы играли с командой, которой играла на родном стадионе.

— Это давило?

— Конечно! Мы приехали туда за неделю, и весь город в зеленых майках ходил. А на стадионе 50 тысяч сидели в зеленых майках, и только три тысячи – в красно-синих. Но эти три тысячи оказались фартовыми.

— Когда Евгений Леннорович Гинер стал президентом ЦСКА, сразу стало видно,  что он шаг за шагом идет к своей цели. Что такого сделали президент Гинер и тренер Валерий Газзаев, что не сделали другие?

— Пусть это останется между президентом Гинером и мной. Я благодарен за совместную работу, и по сей день у нас очень теплые и доброе отношения. Мне, это очень важно, когда люди, которые столько вместе добились и столько выиграли, сохраняют такие отношения – и человеческие, и профессиональные.

— Где заканчивают полномочия человека, который называет себя футбольным функционером, и где начинаются полномочия тренера?

— Я думаю, что на сегодняшний день тренер – это фактически менеджер. И это правильно. Посмотрите на чемпионат Англии. Есть владелец клуба, который ставит задачи. Если менеджер не дает результат, то он уходит.

У меня на протяжении семи лет работы в ЦСКА были идеальные отношения с Гинером. Конечно, были моменты, когда президент недоволен, и я недоволен чем-то. Это жизнь. Это нормальное явление. Конфликтные ситуации, возникали и с игроками, но чтобы они становились достоянием общественности —  этого не должно быть. Настоящая команда должна все проблемы решать внутри коллектива.

ТОЧКА НЕВОЗВРАТА

— Все мы знаем вашу программу развития футбола «Футбольная Россия: время перемен». Вы о ней много говорите, много презентаций прошло. В связи с этим возникает вопрос, увидим ли мы еще Валерия Георгиевича Газзаева в качестве тренера?

— На сегодняшний день очень интересно работать, когда ставятся большие задачи и цели, когда есть возможность бороться за Лигу чемпионов. А если прийти и выиграть чемпионат или Кубок России, а потом считать глобальной задачей выход из группы (в еврокубке) – мне это совершенно неинтересно и не нужно. Потому что все, что возможно было выиграть на внутренней арене, было выиграно. Есть и Кубок УЕФА – один из двух почетных европейских трофеев.

— А возглавить сборную?

— Не буду отрицать этот вариант, как и любой другой.  Я 23 года отдал тренерскому искусству и сейчас живу футболом. И я вижу, что в нашем футбольном хозяйстве необходимы реформы. Иначе мы никуда не продвинемся. Если бы были успехи на уровне сборных или клубов, кто бы поднимал эти вопросы?

А вы посмотрите, что в нашем футбол творится: катастрофическое падение зрительского интереса, начиная от сборной, и заканчивая всеми лигами. Инфраструктуры никакой нет, клубы играют не нейтральных стадионах.  На восемь матчей последнего тура приходит всего 60 тысяч зрителей.

Реформировать этот футбол – важно, и мы должны сделать все возможное для этого. И это общее мнение всего футбольного сообщества. Но руководители наши почему-то вообще не принимают никаких решений. Есть Российский футбольный союз, есть исполком. Надо принимать решения. Я не говорю, что наша программа – истина в последней инстанции, но иной программы в настоящее время нет, только одни разговоры…

— Подобная программа будет успешной, если клубы поставят перед собой задачу сначала зарабатывать деньги, а потом их тратить. Причем деньги частные. Что должно произойти в головах людей, чтобы они вышли на этот уровень развития?

— Все правильно. Главная наша стратегическая задача – сделать все клубы по-настоящему профессиональными. Чтобы клубы были частными, а не финансировались из региональных бюджетов и государственных компаний. Наши команды не зарабатывают, при этом позволяя себе колоссальные расходы. Вот почему они не соответствуют требованиям финансового fair play.

Конечно, необходимо, чтобы люди правильно выстроили жизнь футбольной команды. Основные доходы – это телевизионные права и доходы в день матча: от зрителей, кейтеринга, атрибутики и всего остального.  Плюс 30-40% процентов – это спонсорские вложения.

А сейчас к чему мы катимся? Деньги, вроде, большие крутятся, а до последнего момента ничего построить не могли. Слава богу, чтобы мы в преддверии чемпионата мира что-то строим. Посмотрим, какой прекрасный стадион у «Спартака» — на него даже просто приятно прийти.

— Но эти глобальные перемены могут «убить» половину наших клубов?

— Ничего подобного. Если ничего сейчас не делать, мы дождемся того, что вообще надо будет с нуля начинать. Считаю, что нашу программу развития «Футбольная Россия: время перемен» нужно было начинать реализовывать еще раньше.

Программу нужно срочно начинать реализовывать со следующего сезона. Например, временно до 2018 года, – до чемпионата мира, – ввести в регламент «правило молодого игрока». Чтобы футболист не старше 21 года обязательно присутствовал в основном составе. Даже по теории вероятности можно предположить, что кто-то из них к чемпионату мира заиграет.

ДЕСЯТИЛЕТИЯ ГАЗЗАЕВА

— В 1995 году тренер Газзаев добился небывалого для российского футбола достижения и выиграл с «Аланией» чемпионат России. В 2005 году тренер Газзаев принес стране первый в истории европейский клубный трофей. Чего ждать от футбольного человека Газзаева в 2015 году?

— Год только начался. Видимо, будут какие-то серьезные свершения (смеется)

— Приняли ли вы уже окончательное решение касательно того, пойдете ли вы на выборы президента РФС?

— Давайте доживем до того момента, как эти выборы объявят, а там определимся.

— Возвращаясь к вопросу десятилетий. 27 мая 1985 года вы в составе «Динамо» играли против ростовского СКА, забили красивый гол, вели после первого тайма со счетом 3:0, но проиграли 3:4. После матча вы рвали и метали. Не в тот ли момент вы поняли, что хотите стать тренером?

— Была очень неприятная ситуация. Тогда сняли тренера Александра Александровича Севидова, мною очень уважаемого. Он очень многое сделал. Во многом, благодаря ему, я стал тренером, хотя в мои планы это не входило. Я закончил юридическую академию и связывал свою жизнь с другой профессией. В 1985 году мы с Александром Александровичем побеседовали, и он мне сказал, что я должен стать тренером. Как он предвидел, я сказать не могу, но эти слова мне запали в душу, и я выбрал тренерскую стезю.

— Что в Вас, как в футбольном человеке, поменялось за 30 лет?

— Все мы меняемся с годами. Каждый новый из них дает возможность анализировать свою жизнь, особенно когда ты долгое время находишься на серьезном уровне, решая глобальные задачи. Я понял, что нельзя делать себе никаких поблажек, а нужно двигаться дальше.

Но главное – это репутация, которой ты должен дорожить всю свою жизнь. Конечно, ответственность за фамилию, за внуков и детей колоссальная. В футбольном плане, думаю, что становлюсь еще мудрее. Всегда человек должен иметь интерес. А как только его теряешь, жить становится сложнее.

СПАСИБО БОЛЕЛЬЩИКАМ

— Какое поражение во время тренерской работы в ЦСКА было самым обидным?

— В ЦСКА было столько позитива и побед, что я даже не помню поражений. Они, конечно были, но все это стирается. Думаю, чего-то в жизни мы добились как для нашей страны, так и для своих семей. Мы выиграли все, что возможно. Это частичка моего сердца. Пользуясь случаем, хочу сказать большое спасибо болельщиками, которые нас всегда поддерживали.

— Нельзя не спросить про инцидент, который случился в начале ответного полуфинального матча Кубка УЕФА против «Пармы» в Москве, когда петарда упала рядом с вратарем гостей. Было ли опасение, что команде засчитают техническое поражение и все усилия будут напрасны?

— Конечно, было. Именно поэтому я так эмоционально воспринимаю подобные моменты. Это же на карьере каждого игрока может сказаться. Когда он сможет еще оказаться в финале Кубка УЕФА?

А в матче с «Ружомбероком» мы практически вышли в Лигу чемпионов. И вдруг нам бы засчитали техническое поражение… И кому бы мы что-то доказали?

— Сейчас можно сказать, что вы тогда погорячились, сказав жесткие слова в адрес болельщиков во время матча, и все было сказано на эмоциях?

— Я вообще человек эмоциональный, но не хотел обидеть наших преданных болельщиков. В тот момент в Ружомбероке обоснованно опасался, что ЦСКА могут дисквалифицировать из-за использования пиротехники нашими фанатами. Я всегда благодарю болельщиков. Мы играем ради них, но из-за таких случаев страдает клуб.

Я вас уверяю, что если бы ЦСКА проводил все свои матчи в нынешнем сезоне Лиги чемпионов в присутствии своего зрителя, то он бы как минимум занял третье место в группе и попал в Лигу Европы, а может и вышел бы из группы. При пустых трибунах нельзя играть в футбол, нет атмосферы, нет поддержки. Это дополнительная мотивация.

— Как бороться с вандализмом?

— Есть жесткие законы, которые позволяют применять санкции. Болейте, но надо уважительно относиться. Это очень важно.

— А можно ли, минуя законы, договориться каким-то образом с людьми?

— Конечно, можно. Надо вести разъяснительную работу. Но люди, которые не понимают, и каждый раз системно нарушают правила, должны быть отстранены от матчей. Потому что в итоге страдают все остальные болельщики и клуб.

Кроме того, в преддверии чемпионата мира 2018 года, и учитывая непростую политическую ситуацию, это все сказывается не только на имидже ЦСКА, но и всего российского футбола.

— Что бы вы со своим опытом пожелали бы как футбольным людям, так и нынешним молодым футболистам?

— Во-первых, повторюсь, что нам необходимо срочно провести реформу российского футбола – без этого наш футбол не получит развития. Чтобы нас уважали на международной арене, мы должны побеждать в престижным турнирах, а у нас выход из группы считается колоссальным достижением. Надеюсь, чемпионат мира в России будет этому способствовать.

Молодым игрокам хочу сказать, что у них потрясающая ситуация — они счастливые люди, так как у них есть шансы сыграть на домашнем чемпионате Мира! О таком можно ведь только мечтать!

Фото: «Спорт-Экспресс».